В этом году исполнилось сто лет со дня рождения нашего земляка, Учителя с большой буквы, ветерана Великой Отечественной войны, Алексея Львовича Просяка. Архивы свободненского краеведческого музея располагают сведениями о многих известных людях нашего города.
Среди документов из музейного архива, посвящённых истории образовательных учреждений Свободного, есть и такие строки: «В 1961 году состоялось открытие школы-интерната № 7. Из детского дома переданы учащиеся начальных классов. С июня 1962 года школа стала средней. Первым директором средней школы-интерната был Просяк Алексей Львович».
Уютная квартира в центре города, послевоенные фотографии в рамках, чугунные часы с фигурой Пушкина, мягкий свет торшера… Обстановка, располагающая к беседе. Рассказать о своём муже согласилась его вдова, Ольга Станиславовна Замулинская, всю жизнь проработавшая учителем в школах нашего города и района.
- Ольга Станиславовна, что вы можете нам рассказать об Алексее Львовиче? Поделитесь воспоминаниями… Известно, что он был директором в школе-интернате № 4 для слабовидящих, был заведующим районным, городским отделами образования? Лучше вас ведь никто не расскажет...
- С чего бы начать? В этом году, 26 октября, исполнилось сто лет со дня его рождения! Фотографий, правда, мало осталось - вот, на полке. Всё просили - для школьных музеев, мероприятий, многие так и не вернули. А мне вот перевалило за девятый десяток, слух и зрение уже подводят, но ещё теплится какая-то жизнь! Читаю прессу, смотрю телевизор - стараюсь быть в курсе всего происходящего. Многое забыла, но помню ещё много, и вот - приехал сын и решил воскресить события прошлых лет. Я ведь местная, а Алексей - с Украины.
Алексей Львович Просяк родился в 1915 году на Украине, в Киевской области, в местечке Жашково. В семье кустаря-одиночки… Его отец был портной, но какой по тем временам квалифицированный портной! Семья была большая, как было принято, и, конечно, работать приходилось много, средств не хватало.
Когда Алексей окончил начальную школу, отец решил, что сын должен сам зарабатывать на жизнь. Что может зарабатывать ребёнок? Положение было не из лучших. Узнав, что в Днепропетровске открывается училище, которое будет готовить для поступления в вузы на базе девятилетки, подросток поехал туда поступать, предварительно сдав какие положено экзамены. И, надо сказать, что в это время на Украине, как и по всей стране, в 1933-35 годах был голод, очень плохо жили.
Он приехал, училище ещё не было открыто, и мальчик буквально голодал, ходил в рабочую столовую, доедал, что оставалось. Одна из женщин, работавших в столовой, пожалела подростка и сумела выделять ему в обед чашку супа или борща - этим он и жил. Но вскоре заболел тифом! Тиф тогда косил народ на Украине… Проболел он долго, после болезни, конечно, очень ослаб, и болезнь эта отразилась на сердце.
Но училище закончил с отличием, должен был готовиться к поступлению в Днепропетровск, в институт, и как раз в это время родители уехали с Украины на Дальний Восток, выбрав город Свободный. По сравнению с тем, как они жили на Украине, им здесь, конечно, понравилось. Мастеров таких, как Лев Просяк, было мало, и, как дамский мастер, он неплохо зарабатывал. И родители потребовали от сына, чтобы он срочно переезжал к ним.
Он и приехал. А куда поступать? Пошёл на вагоноремонтный завод - тогда, наверное, единственное учреждение, куда можно было устроиться. Работал токарем или слесарем. А в это время в программу обучения школ города вводили уроки труда, и один из разделов был - металлообработка. Обратили внимание на приехавшего недавно паренька, решили, что он может помочь. Его пригласили работать учителем труда в среднюю школу № 1 (старую деревянную, не путать с той школой, что по ул. Ленина), он поступил на работу. Учителя, общаясь с молодым трудовиком, заметили, что у Алексея хорошие знания в области математики, и поэтому решили направить его на учительскую работу, пригласив преподавать математику в 5-7 классах с условием, чтобы он поступил в институт. В Благовещенске педагогического института тогда ещё не было, был учительский институт с двухлетним обучением, и он поступил на факультет физики-математики с требованием сдать все экзамены экстерном за десятилетку, что он и сделал!
Вот таким образом он вполне законно поступил на работу в это учебное заведение. Поработав некоторое время, в один из летних периодов, когда директор школы куда-то уезжал, остался заместителем, с указанием сделать ремонт школы. С чем Алексей Львович очень хорошо справился. И тогда все решили, что он не только хороший математик, но отличный организатор, хороший хозяйственник. В 1940 году его назначили директором 12-й, в то время семилетней, школы в Суражевке. Но через год - война! Все молодые, да и немолодые люди, директора школ торопились на войну. Как все тогда считали, война будет какая-то мгновенная, молниеносная, нас ведь приучали к осознанию того, что наша страна - самая могучая, самая сильная, и нам никто не страшен. И вот они, учителя и директора школ, все мужчины, пошли в военкомат. Конечно же, Алексея взяли в армию.
Но, прослужив в армии здесь, на Дальнем Востоке, год, он был комиссован по болезни - дало о себе знать осложнение на сердце после тифа. В 1942 году Алексей Просяк возвратился в Свободный. И вскоре получил назначение - директором Нижнебузулинской школы. Там мы и встретились. Я - тоже первый год там работала, молоденькая учительница, мне ещё и девятнадцати лет не было (училась заочно), а в 1943 году его назначили завотделом по народному образованию Свободненского района.
Трудно представить, в каком состоянии находились эти школы! Сёла расположены далеко друг от друга, транспорта как такового по существу не было. И вот он - больной, сердечник, пошёл на эту работу. Мерили мы расстояния между сёлами своими ногами. Учителя в то время находились, можно сказать, в нищенском состоянии, как и средства обучения. Приходилось всего добиваться самому. Проработав шесть лет, Алексей очень много сделал для народного образования, школ, учащихся. Однажды московская комиссия посетила наши «далёкие места» и признала его работу очень хорошей по сравнению с другими районами, он даже получил премию в размере месячного оклада, но всё время - и в райкоме, и в обкоме партии - просился, чтобы его «отпустили в школу», а замену найти было трудно.
В один из летних дней, во время празднования Дня военно-морского флота, его, как завотдела, пригласили на праздник в Малую Сазанку - там ведь стояла тогда флотилия. Туда приехал из области 2-й секретарь обкома партии. В разговоре с командующим флотилии секретарь спросил, не требуется ли какая-либо помощь. Командующий ответил, что со всем справляются, нужен только хороший директор школы, так как Малосазанская школа - большая, на 600 человек, большинство - дети военнослужащих, и поэтому хотелось бы, чтобы школа была на должном уровне. Ну, а секретарь и сказал: «Так вот же учитель стоит - пожалуйста, он всё время просится на работу в школу! Пусть и берёт Малосазанскую!»
Мы, молодые, в то время, конечно, ничего не могли возразить против мнения высокого начальства. Когда разговор закончился, я - в слёзы: «Что ты наделал? Зачем согласился? Опять в село ехать! Только что оттуда выбрались - и опять…» Он начал уговаривать. Не потому, что он мой муж, - он такой был человек: мог подход к любому найти. «Успокойся, там тоже будем жить, и очень даже хорошо!». Так вот мы и оказались в Малой Сазанке. Он - директором школы, а я - учительницей. А ведь до этого я тоже немного подиректорствовала в залинейной школе № 6… Что поделаешь: куда муж - туда и жена. Такая наша доля.
Переехали мы в Малую Сазанку. Он как молодой энтузиаст - много энергии и желания - в малосазанской школе как-то сразу всё перестроил, очень близко сошёлся и с командованием, и с родителями учеников, и вообще с населением. И на протяжении 12 лет мы жили в Сазанке, а он Малосазанскую школу вывел в передовые не только по области, а о ней хорошо отзывались даже на совещании в Москве! И по учёбе, и по спортивным достижениям, и по трудовой деятельности - первые!
Методами Макаренко
Много поощрений было у Алексея Львовича от райкома партии, от обкома; проработав столько лет, он был уверен, что всё наладилось, всё шло как по маслу, и вот - в это время в Свободном открывали первую школу-интернат. В эту школу-интернат №7 набирали тех детей, которые оказались в тяжёлых жизненных условиях. Трудных. От них отказывались учителя, - после войны было много такой отбившихся от рук безотцовщины, было много детей с плохим поведением, и в интернате намеревались таких подростков перевоспитывать. Интернат открыли, и что-то сразу не заладилось: трое директоров сменилось, и ничего не смогли сделать с «неподдающимися». И решили, что справится мой муж! Его вновь вызвали в обком партии и предложили эту должность. Он с удовольствием принял новое назначение, а я с облегчением поняла, что перееду в город. Но что это за школа была! 380 детей, с которыми трудно было справляться даже опытным педагогам, - это было что-то! Я не могу сейчас выразить, насколько это было тяжело! Но он сумел применить здесь макаренковские методы воспитания и обучения... Что бы сейчас о них ни говорили, а это работает!
Школа тогда была готова, а территория - в запущенном состоянии. И Алексей Львович создал ребячьи рабочие отряды, бригады из старшеклассников, организовал школьный оркестр, и под музыку оркестра эти бригады дружно работали! В результате всё как-то быстро вошло в колею, ребята, что постарше, даже занялись воспитанием непослушных малышей… В течение какого-то времени в школе-интернате он добился сплочения коллектива учителей и коллектива учеников. Через два года школа стала не хуже остальных. А главное - детские судьбы, небезразличные директору, - судьбы ребят, на которых многие давно махнули рукой, круто изменились в лучшую сторону, в глазах детей появились надежда и уверенность.
Что дальше? Через два года его назначили завотделом по народному образованию Свободного, завгороно. Здесь, как всегда, со своим энтузиазмом он многое сделал, чтобы школы города были на высоте. Спартакиады, олимпиады, художественная самодеятельность, - всё, на что он был способен и на что обращал внимание - ему как-то всегда удавалось. Учителя не раз говорили: «Просяк многого требует от нас - но и сам он чётко работает, до изнеможения!». На работе - с утра до ночи.
Для того, чтобы поддержать этого человека, от гороно каждый год ему давали путёвки - в Кисловодск, Амурский залив, - ведь здоровье стало подводить уже всерьёз. Таким образом, он проработал заведующим гороно шесть лет, пользовался большим авторитетом и среди начальства, и среди населения, среди учеников.
С чистого листа...
Проработав на должности завгороно, Алексей Львович стал просить, чтобы ему дали одну школу. В это время неблагополучное положение было в открытой школе для слабовидящих детей. В 1970 году горком партии решил, что Алексей Львович Просяк обязан стать её директором. Вновь - всё для него новое, всё сначала, но он любил начинать всё с чистого листа, в самой Москве изучал опыт работы в таких учебных заведениях и с такими детьми! На основе полученных знаний он многое успел сделать на этой работе. Здание надо было оборудовать, всё укомплектовать. И школа для слабовидящих в результате долгие годы была на хорошем счету.
В 1975 году здоровье стало окончательно сдавать. Пришлось уйти с директорской должности, а через некоторое время - и с рядовой работы. И в 1976 году Алексея Львовича не стало. Ему был всего 61 год.
А я проработала в школе для слабовидящих 16 лет… Мы оба были учителя-отличники, много грамот и поощрений имели, Алексей Львович отдавал всего себя, где бы он ни работал, был в списке пятидесяти знатных людей Свободного, на Доске Почёта… Но Заслуженного учителя РСФСР так и не получил. А зря, наверное…
Но самое главное - память земляков. В 1988 году в газете «Зейские огни» была большая статья, в которой в списке знаменитых учителей Свободного был и Алексей Львович Просяк. И то, что его за все годы вспоминают только добрым словом, - награда, несомненно, большая, чем официальное признание заслуг. Вспоминают с большой теплотой. И жители, учителя, и ученики. Спасибо, что помнят, навещают, звонят.
Снимки предоставлены Ольгой Станиславовной Замулинской.