На статью о кожаной сумочке, найденной в старом доме в Черновке, отозвалось немало людей. Откликнулись родственники Анастасии Васильевны Важениной из Новостепановки, односельчане, но главное – в редакцию позвонила из Углегорска её дочь, Зоя Андреевна Казанцева, сообщив, что уже написала продолжение биографии своей матери.
Мы с фотокором незамедлительно выехали на встречу, захватив пакет с кожаной сумочкой, чтобы передать документы и медаль наследникам ветерана Великой Отечественной. Зоя Андреевна ждала нас на остановке около Углегорска, в закрытый космодромовский городок, к сожалению, так просто в гости не приедешь.
- Здравствуйте, мы все с волнением прочитали о находке, спасибо всем, особенно Татьяне Михайловне Устименко из Черновки, которая так бережно и с уважением отнеслась к нашей семейной реликвии. Вот – посмотрите, я приготовила несколько фотографий и написала о маме, о себе. Дети маленькие были – любили играться бабушкиными медалями, как-то одну затеряли, видно, бабушка оставшуюся медаль спрятала, да и сама забыла… Перевезли вместе со всеми вещами в Черновку. А что касается портрета Сталина и прочего – это не наше, а прежних владельцев дома, Чубенко. Они, по-моему, тоже ветераны войны были. А в Новостепановке - сестра мамы, тётя Шура, сейчас её дочери, мамины племянницы, откликнулись! Они такие весёлые, могут так много обо всём рассказать! И вот - мамина биография – видно, она не успела дописать. Это так неожиданно… И ведь написано так интересно!
Зоя Андреевна перебирала письма, документы, фотографии. Воспоминания детства – всегда самые сильные.
- Моя мама, Важенина Анастасия Васильевна, уже проживая в Новостепановке, вышла замуж за Норкина Андрея Тарасовича, служившего в НКВД г. Свободного. Начинали совместную жизнь в Свободном, затем переехали в Приморский край, авиагарнизон Хвалынский. Там родилась в 1942 году и я. Зарегистрироваться они не успели, так как отец отбыл на фронт, воевал, был ранен в ногу и умер от гангрены. Мама работала для фронта: кроме того, о чём она писала в своём дневнике, она мне рассказывала, что шила гимнастёрки, работала продавцом в военторге. Меня оставляла дома одну, взаперти. Я это хорошо помню… Помню также, что у мамы было две медали – «За победу над Германией» и «За победу над Японией».
Когда ей сообщили, что её пожилой отец в Новостепановке при смерти, она решила уехать к родителям насовсем. Ехали мы поездом, и вещи, что были в контейнерном вагоне, сгорели – случился пожар! Вагон отцепили, сгорело всё. Как раз в стране проводилась денежная реформа и маме по страховке заплатили совсем мало. Приехали ни с чем, встречала нас бабушка Акулина Фирсовна, но деда уже похоронили. Пришёл с фронта брат Илья, а старший Митя и младший Петя погибли, сестра Шура работала комбайнёром, у неё было уже три дочери.
Мама решила устраиваться на работу, её направили в Талали, колхоз имени ОКДВА, помочь разобраться в сельсовете с документами. Образование в шесть классов тогда считалось вполне сносным! Грамотная… Так мы и остались там жить. Вышла замуж за Острожкова Дмитрия, родился сын Лёня, но семейная жизнь не сложилась. Начала жизнь с нуля. Она по натуре оптимистка была, не любила унывать. Пошла работать на ферму! Была и птичницей, и телятницей. В газете свободненской газете «Знамя коммуны» (так раньше «Зейские огни» назывались) поместили её фотографию с телёнком, отметили как хорошую колхозницу. Я помогала маме пасти телят. Мама ведь была и депутатом сельского совета, боролась с несправедливостью, людям помогала.
А тогда за хорошую работу маму наградили овечкой и тёлочкой! Так появились у нас Мулька и Жданка (последняя выросла в хорошую корову). Садили огород, много картошки, сдавали, а денег раньше в колхозах не давали: на трудодни мы получали пшеницу и возили на базар продавать. Но в один год случился неурожай, продавать было нечего и даже не на что было купить соли! В магазин мы, дети, ходили – только посмотреть да слюни поглотать... Однажды видим – мужики заезжие порубали селёдку, уронив хвостик на пол. Я дождалась, когда они ушли, подняла и принесла домой! Соскучились мы по соли. Натопили печку, наварили картошки в полумраке (света ведь тоже не было). Мама говорит: «Готово, неси свою селёдку!». Я подошла – а кошка уже тот хвостик доедает… Как обидно было!
Но зато у нас уродилась кукуруза, мы её мололи на ручных жерновках и пекли лепёшки и даже хлеб на дрожжах, который получался очень кислым и быстро надоедал.
Мама сама косила сено, запрягала лошадь и возила из леса дрова, которые мы пилили пилой. К работе она всегда относилась добросовестно, не жалея себя, оттого чуть однажды не померла от паховой грыжи. А потом было – ещё хуже: ехала на покос, много женщин было в телеге, с бугра лошадь понесла, телега перевернулась… У мамы было сломано ребро, везли в климоуцевскую больницу, а дороги всегда были плохими!
Пока мама лежала в больнице, мне приходилось дома всё делать самой – в двенадцать лет! Доила корову, выгоняла в стадо в четыре часа утра, воспитывала брата Лёню (ему было три года). После окончания трёх классов в Талалях я училась в Климоуцах. Продукты и постель привозили сами, жили в общежитии, спали на деревянных топчанах, сами готовили еду. Но потом с каждым годом всё улучшалось! Дали нам повара, закупили общие продукты, топчаны заменили на кровати. Домой на выходные ходили пешком 36 километров, а назад нас уже везли.
По праздникам мы давали концерты в клубе, нас с нетерпением ждали! Коля Боев, одноклассник, был нашим худруком и вообще всегда нас подбадривал, когда бывало совсем плохо. Я училась хорошо, после школы поступила в Благовещенское педучилище. Мама с Лёней переехали в Свободный, жили на квартире. После я работала в 1-й начальной школе Свободного. Мне от районо дали квартиру, куда я и перевезла маму с братишкой.
А потом я вышла замуж и уехала в Облучье, мама же так и жила на Проезжей, 4, работая в мехлесхозе сторожем. Но и там она отличилась – какого-то вора пришлось задержать, стрелять! Ранила его, задержала, но после этого долго в шоке была, бредила по ночам. И ещё горе подстерегло: брат Лёня работал в СМУ-5, был строителем-отделочником. Погиб на рыбалке! Потерялся осенью, а нашли весной. Всю зиму мама ждала, так переживала… Не дождалась.
Я со своей семьёй – муж и трое детей – переехали в Чудиновку, там учитель нужен был (я писала запрос в районо, заведующий подтвердил, что можно переезжать). А вскоре там школу закрыли! Детям нужно было учиться, мы – в Черновку! И мама к нам туда часто наведывалась. Но переезжать не хотела.
Когда здоровье у неё стало совсем плохое, я уговорила переехать в деревню. Осенью перевезли со всеми вещами, а в январе 1991 года она умерла. Похоронили маму в Черновке. Успела она внуков понянчить и даже правнуков увидеть. Жизнь у нас с ней была нелёгкая, но были и радости – я помню, как появилось в частных домах электричество, как заговорило радио, а потом уже появились и телевизоры!
Всю жизнь я работала учителем начальных классов, сейчас живу в Углегорске, дочь рядом – такая же трудолюбивая и принципиальная, как её бабушка, на работе её ценят и уважают. А переехали сюда мы из-за болезни мужа. В этом году его не стало. Что сказать? Детьми я довольна, все работают, семейные, воспитывают детей, - наверное, потому, что приучали к труду с детства и они видели, как мы с мужем – Казанцевым Владимиром – работали, вели хозяйство, занимались огородом и на работе были на хорошем счету.
Фото Владимира Межова и из архива семьи Казанцевых-Важениных.