В конце февраля поздравления с юбилеем принимала известная в нашем городе учительница русского языка и литературы Валентина Васильевна Журбенко. И в 90 лет её мудрость и строгая элегантность восхищают учеников и коллег.
Думаю, каждый согласится, что великолепная, почти компьютерная память наших юбиляров порой вызывает восхищение! Мельчайшие подробности исторических событий, даты, фамилии давно ушедших людей, так или иначе связанные с историей страны и нашего городка. Накануне юбилея Валентина Васильевна согласилась рассказать нашим читателям о себе, о любимой школе и учениках, а также о том, что беспокоит ветерана педагогического труда в наше непростое время всяческих реформ и инноваций.
- Валентина Васильевна, расскажите, пожалуйста, прежде всего о себе, вспомните интересные случаи из жизни… Ведь Вы были свидетелем многих эпохальных событий в нашей стране!
- О себе? То есть биографию, - разумеется! Что интересного было? Так ведь я в оккупации была! Есть что вспомнить. Но - начнём по порядку.
Родилась я в городе Рыльске Курской области 23 февраля 1926 года. Как раз в День Советской армии! Семья многодетная - семеро детей, я самая младшая. Отец был портной! Пожилой был, намного старше мамы. Раньше так сватали. До войны нас в городе оставалось четверо - отец, мама, старшая сестра и я. Старший брат в Курске работал, одна сестра в Курган-Тюбе, другая - на Дальнем Востоке. Екатерина Васильевна Журбенко. Её многие помнят, она преподавала XVIII век и древнерусскую литературу в Благовещенском пединституте имени М.И. Калинина.
- Как и где застала война?
- До войны я окончила неполную среднюю школу, сестра училась в сельскохозяйственном техникуме, ничего не предвещало беды, и вдруг - война. И как-то быстро немцы подступили… Октябрь 1941-го. Утром мы ещё получили почту, письмо от брата из Курска, а где-то в двенадцать часов начали бомбить, наши отступали к реке Сейм, били из «Катюш», городские власти не успели отступить… Страшно было, прятались. У соседей было такое помещение вроде погреба - мы там все собирались. И скоро немцы захватили город.
Войну я знаю, как говорится, не понаслышке. Первые годы войны - самые тяжёлые. Отец вскоре умер от болезней, от голода. И мы его хоронили - зимой, совсем как на старинной картине «Проводы покойника». Страшно. А потом немцы стали угонять молодёжь в Германию! Нас с узелками гнали этапом к зданию тюрьмы. А мы взяли и свернули в сторону - так решили.
- Жизнью рисковали? Ведь оккупанты могли за побег расстрелять!
- Или в рабство попасть, или рискнуть. Везде была дорога заставлена щитами с надписями: «Запретная зона. За побег - расстрел». Но нам всё же удалось сбежать! Пешком добрались до деревень Дугино и Щекино - там жили какие-то дальние родственники, приютили нас.
- Но ведь и там вы могли попасть в лапы фашистов, и тогда…
- Эти сёла считались оккупированными, но немцев там не было, фрицы боялись партизан! Старшая сестра была связной. Она - в одной деревне, я - в другой. Между деревнями была лощина, и я запомнила самое волнующее событие - как нас освобождали. Это был сорок третий год. Тридцатое августа. До сих пор радостно вспоминать: вначале проскакал всадник на белом коне, а потом прошли наши войска! Все мы выходили встречать освободителей хлебом-солью, плакали от радости. И мы заторопились домой. А когда вернулись - увидели, что всё разрушено, стёкла выбиты, но стали потихоньку обживаться в своём небольшом домике.
- Трудно, наверное, было всё восстанавливать?
- Родственников много, помогли кто чем мог. Тогда так было принято. Братья ведь до Берлина дошли! И они помогли, и с Дальнего Востока сестра с мужем помогали. А мы продолжали учиться. Именно сестра уговорила нас приехать на Дальний Восток. В 1946 году я окончила школу (с похвальными грамотами, на «4» и «5»), и мы приехали в Благовещенск. Я поступила в педагогический институт на факультет русского языка и литературы и окончила с отличием! Профессор Тимофеев предлагал остаться на кафедре русского языка, или пойти в аспирантуру, но я почему-то выбрала Свободный.
- Именно Свободный?
- Именно. Сагитировали! Лично мне запомнился директор школы № 2 Т.С. Бородин. Он был математиком. Но в этой школе я надолго не задержалась. Школа № 5 была тогда начальной, вскоре построили новую школу, а прежнюю сделали неполной средней, и меня как молодого учителя туда перевели. Спустя некоторое время потребовался учитель старших классов в среднюю школу № 9. Там я и работала с 1952 года по 1981 год.
- Кто тогда был директором школы № 9?
- Директором была А.С. Шиконина, потом П.С. Стуков, - много сменилось директоров! Мне сразу же дали девятые классы, и мой первый выпуск был в 1954 году. А выпусков было - не сосчитать… Я была классным руководителем. Запомнился 1956 год. Борис Иванович Черных - мой ученик. Самый преданный ученик 9-й школы! 1957 г, 1963, 1967… Последний мой выпуск - в 1979 году. В школе я была бессменным руководителем методической секции литераторов, давала открытые уроки для учителей города, проводила литературные вечера, вечера поэзии. Вот - одна из сохранившихся книжек с дарственной надписью. Я поэзию очень люблю, у меня большое собрание поэтических сборников. Кроме того, я была внештатным инспектором гороно. Принимала участие в проверках школ. Ушла на пенсию в 1981 году.
- А на пенсии продолжали работать?
- Очень долго была в совете ветеранов педагогического труда. Знакомила коллег с новинками литературы: «Дети Арбата», «Белые одежды», готовила сообщение о Солженицыне! Приглашали меня в школы, техникумы, и однажды довелось замещать в родной школе. Дали класс, который состоял из детей моих учеников! Может, я и ещё могла бы преподавать, но годы - никуда от них не деться…
- Как вы относитесь к ЕГЭ и другим новшествам школьных реформ?
- Отрицательно. Как и к электронным книгам. Может быть, ребята сейчас другие, хорошо разбираются в оргтехнике, на «ты» с компьютером и интернетом. Но то, что умел в семидесятых каждый мальчишка, для них теперь совершенно недоступно… Гвоздя в стену вбить не умеют. И девчонки тоже не знают, как вести хозяйство, пришить пуговицу или сварить борщ. А ЕГЭ - это просто что-то кошмарное. Ребятишки и так волнуются перед экзаменом, а тут их ещё и металлоискателем прощупывают, в туалет - под конвоем… Не до знаний - с ума сойти можно от волнения и такого морального унижения. И школьная программа сейчас другая, намного сложнее.
- Программа сильно изменилась. Многие предметы исчезли, появились другие, несколько странные… Об учебниках-журналах я лучше промолчу.
- Нет в современных школах уроков труда, начальной военной подготовки, черчения, астрономии… Учебники очень неудачные, порой с грубейшими ошибками. Зато много предметов и факультативов, без которых вполне можно обойтись. Всё это не может не волновать.
- Сохранились ли фотографии прежних лет в Вашем домашнем архиве?
- Все фотографии я отдала Ольге Сергеевне Абрамовой для школьного музея. Но несколько осталось. Вот, например, эта - 9-я школа, 1967 год. А вот на этой - последний выпуск, 1979 год. А здесь - я работала в офицерской школе. Вот, видите, я на снимке - самая строгая, третья слева в первом ряду. У офицеров не было аттестата зрелости. Это 1954 год, 10-е классы. На заднем плане - здание ДОСА. А здесь - выпуск, кажется, 1967 года.
- Валентина Васильевна, большое спасибо за интересный рассказ! Хочется от всей души пожелать Вам здоровья, оптимизма, и чтобы чаще навещали ученики, друзья и знакомые. Побольше весёлых гостей и звонков от родственников - близких и дальних. Кстати, ученики навещают, звонят?
- Ученики меня не забывают. Бывают у меня целыми группами. И школа меня помнит, и коллеги, с которыми я работала! Хочу всем передать пламенный привет с пожеланиями счастья, здоровья и веры в лучшее. Сейте разумное, доброе, вечное. Всё будет хорошо!
Фото Анны Казаковой и из личного архива В.В. Журбенко.
Настоящий мудрый учитель.
Молодец, 9-ка! Уважает и не забывает своих ветеранов!
Олег, замечательно написано! Не знаю Валентину Васильевну, но с большим интересом прочитала! И да, всё правильно она говорит о нынешней программе и ЕГЭ( Долгих лет жизни Валентине Васильевне в здравии!