«Здравствуйте, редакция газеты «Зейские огни». Моему отцу Зинкевичу Анатолию Людвиговичу 2 февраля исполнилось 83 года. Хотелось бы сделать ему подарок - публикацию в газете.
Родился мой отец в с. Нижние Бузули 2 февраля 1940 года. И хоть местом рождения и значится это село, семья, на тот момент состоявшая из 4 человек, жила в одной из деповских казарм, стоявших по другую сторону железнодорожного переезда от с. Черновка.
Его отец работал путевым обходчиком, мать вела хозяйство и присматривала за старшей погодкой сестрой Юлей и маленьким Анатолием. Когда началась война, моему отцу было всего год и семь месяцев, но уже с трёх лет самые яркие события прочно остались в его памяти.
В те годы самым оживлённым и людным местом был железнодорожный вокзал. Он никогда не закрывался, только там была установлена радиоточка, из неё и узнавали самые свежие новости о положении на фронтах по всем направлениям. Особенно все ждали и встречали курьерский поезд. Все вагоны у него были яркие и разноцветные, как радуга. Он доходил от Москвы и в те времена за 6-7 дней, т. к. останавливался только на самых крупных станциях, а т. к. в Бузулях в санатории долечивались раненые, то стоянка поезда там была обязательной.
От вокзала провожали на фронт своих близких со слезами горя и отчаяния и на нём же встречали, если повезёт, раненых, но живых бойцов. В послевоенные годы именно вокзал был для многих источником дохода от продажи скудного урожая с огорода: молока, фруктов, а дети собирали полевые цветы и предлагали купить военным букетики для своих дам. По вечерам на вокзале зажигали большую керосиновую лампу, топили печь, и место за печкой становилось местом первых свиданий и первых поцелуев.
Отец Анатолия, отвоевав в японскую войну, вернулся домой хоть и с руками и на своих двоих, но после контузии его до конца жизни били эпилептические припадки и работать на путях он уже не мог. Поэтому, забрав с собой 8-летнего сына, он отправился в Комсомольск-на-Амуре в поисках работы, оставив жену и к тому времени уже двух дочерей: Юлию - 9 лет и годовалую Людмилу. Уезжали они всё с того же вокзала в телячьем вагоне «вшивого», как его называли тогда, поезда сообщением Москва - Владивосток, который останавливался на каждом полустанке и был битком набит голытьбой, ищущей, как и они, сытой жизни и заработка.
По приезду отец Толика из-за болезни постоянно менял место работы и жительства, вдобавок пристрастился к спиртному, и маленький мальчик был почти всегда голодный и полуодетый. В дни нечастых получек отец покупал ему кулёк пряников и уходил гулять в народ, возвращался зачастую в одном нижнем белье и без копейки. Всё чаще по ночам отца били припадки, и Толик, дрожа от холода и страха, пытался втиснуть ему между зубов берёзовую палочку, чтобы тот не задохнулся и не захлебнулся слюной.
От матери вестей не было, да и куда им писать с их постоянными переездами - поди отыщи в многотысячном городе. Выживать ему помогала соседская собачонка зажиточных хозяев, которая оставляла ему часть еды в своей миске. До сих пор он с трепетной любовью и заботой относится к собакам.
Неподалёку от их последнего места жительства находился судоремонтный завод, и предоставленный сам себе Толик с другими подростками любил смотреть на стоящие в ДОКе красавцы-эсминцы и другие корабли. Ему нравилась морская форма, и он всегда мечтал быть моряком. Весной, когда лёд тронулся, он решил, что пришёл его звёздный час. Попрощавшись с пацанами, он запрыгнул на проплывавшую льдину и отправился к ближайшему эсминцу, чтобы стать сыном полка.
С берега корабли казались такими близкими, но, когда начало темнеть и все ребята разошлись по домам, стало действительно страшно, а он всё плыл, плыл, а льдина подтаивала и уменьшалась в размерах. Он уже лежал на ней по-пластунски, когда его наконец-то заметили и подняли на борт корабля. Это был новенький, собранный на заводе эсминец-17 «Верный».
Заранее придуманную историю, чтобы его не вернули на берег, он рассказал без запинки: «Я сирота, жить негде, хочу быть юнгой, возьмите сыном полка…» И ведь взяли, правда, спрятали от начальства и капитана, накормили до отвала макаронами по-флотски и даже форму подогнали по размеру - Толик был на седьмом небе от счастья! Уходить должны были на следующий день ровно в 7 вечера, а до положенного срока отпустили в самоволку, уж очень хотелось ему новенькой формой перед ребятами похвастаться и мороженого поесть на подаренные командой деньги... Ребёнок есть ребёнок, заигрался, загулялся, а когда вернулся в ДОК - «Верного» и след простыл. Помнит он те свои первые горячие, повзрослевшие слёзы…
Вернулся к отцу, а там радость, земляк дядя Петя из Черновки. Встретились случайно. Он и сообщил, что мать при Доме отдыха в Бузулях работает и живёт там же. Уже все глаза проплакала, потеряла, думала, сына. Отец собрал в дорогу сына, посадил на поезд и отправил к матери.
Да, трудным и голодным было послевоенное детство. Учились всему, взрослея не по годам. В 10 лет Толя зарабатывал в Шимановске продажей самодельных прищепок (мать забила единственную исхудавшую свинью и отправила их со старшей сестрой к дядьке, чтобы закончили школу).
Потом стало полегче. Учиться после школы он поехал в ремесленное училище в Комсомольск-на-Амуре, которое было при том самом судостроительном заводе, откуда ушёл в своё первое плаванье корабль его надежд «Верный». А потом армия в морфлот - Тихоокеанский, всё-таки сбылась мечта стать моряком!
После армии вернулся в Свободный. Начал работать слесарем на высоковольтном заводе. Даже фамилию начальника цеха помнит - Петренко. Быстро завоевал там авторитет тем, что собрал и поставил на колёса всю технику, «раскомплектованную» воришками по пути следования из вагонов. Да и сообразительностью с детства отличался, внёс немало рационализаторских идей, чтобы повысить производительность труда.
Но заработки были маленькие, денег едва хватало сводить концы с концами. Мать работала на стадионе, и в крохотной каморке при раздевалке для спортсменов они и ютились втроём. Поэтому решено было всей семьёй поехать на Север, в г. Мирный. Там на алмазной фабрике и началась настоящая трудовая жизнь моего отца. Уже через месяц стал бригадиром.
Потом «Северовостокзолото», Певек, золотодобывающий прииск Красноармейский, Магадан, «Дальтехмонтажстрой», и сборка мельниц Карамкенского ГОКа в Магаданской области в качестве бригадира ударной бригады монтажников-высотников. Более сорока лет отдал он Северу. За свой нелёгкий труд награждён множеством грамот, медалей и званием «Ветеран труда».
Но Родина есть Родина! Потянуло в родные места из детства, и в 1988 году он переехал в с. Желтоярово Свободненского района, стал работать в должности начальника насосной станции. В годы перестройки, когда её закрыли, занимался фермерством, выращивал кукурузу, а по выходу на пенсию продолжал работать дежурным сторожем электроцеха.
Только в 70 лет оставил трудовую вахту. Но и сейчас, если кому понадобились сварочные работы, все знают - Зинкевич никогда не откажет в помощи! Помимо основной деятельности, успевал держать овец, кур со свиньями и кроликов, занимался пчеловодством. «В движении - жизнь!» - вот его девиз! Ещё он всегда был активным участником художественной самодеятельности, пел в хоре. До сих пор играет на балалайке! И сейчас состоит в совете ветеранов села.
У Анатолия Людвиговича три дочери, трое внуков и двое правнуков, солидный трудовой стаж за плечами и уважение людей - достойная судьба человека с военным детством!
Я являюсь членом литературного объединения им. Петра Комарова и с огромной любовью посвящаю ему эти строки:
Таких на свете точно больше нет,
Бесспорный для меня авторитет
В словах, делах и жизни наконец,
Наставник, друг, помощник -
Мой отец!
Скупой на ласки, праздные слова,
Но тем дороже редкость похвалы,
Покажет взглядом, в чём я не права,
И хуже нет, чем груз моей вины.
Могу часами говорить о нём,
Его любить, синоним - уважать!
В движенье - жизнь! - девиз его во всём.
Достоинств много, да зачем считать...».
Фото предоставлено Еленой Букреевой.
